- Саэрос
1. «А ты ушел. Отчаянно, непреклонно…»
2. «Он родом проклятым и темным мечен…»
Тургону («Летнюю пастель алый свет войны вызарил…»)
Т – Ф («Долгожданная свадьба твоя…»)
Тургон – Туору («Вспоминающие столетия…»)
«Дзинь! Порвалось…»
«Ну, одногодки! И даже – смотри – родня…»
Сегодня будь… («Сегодня будь моя печаль…»)
Арэльдэ. Настроение («Те же белые стены, на скалах все те же уступы…»)
Эленвэ
1. «А все недоплакалось – пелось, и в бликах пожара…»
2. «Разрывая строку, отпускаю тебя…»
Аракано
1. «Прощанье… Аракано! Заметает снег следы…»
2. «О тебе – только имя в строку…»
Митрим («Узкий клинок чернеющим льдом холодным…»)
Финроду (Жемчуг) («Это жемчуг, всего лишь жемчуг…»)
Ородрет
1. «И солнца тень на волосы ложится…»
2. «Без подмены причин и следствий…»
Осень в Нарготронде («Смех, листопад, небо пурпуром красится…»)
Свечи («Сколько сгорело свечей!..»)
О нежданно приходящих («Этот нолдо пришел не первым…»)
Неотправленное письмо («Эта лишняя точка в моем многоточии…»)
«Не закрывай глаза – внезапная зима…»
«Лохматит пряди ветер…»
«Надоевшие черновики переполнили ящики…»
«Скрывшись воротником плаща…»
«На неземной манер – просто на свой почин…»
«Затихает струна… Исполнить…»
«Вновь бесконечна тематика грусти…»
«Он однотонно, почти безоттеночно сер…»
Гобелены («Гобелены на каменных стенах распластаны…»)
Виньямар («Ощетинились стены – какое здесь хрупкое время!..»)
Счастье («Здравствуй, счастье мое, заглянувшее в гости…»)
Романс («Ночь раскинула ветрам…»)
О сути («Пусть – джинсы – учись предугадывать суть…»)
«До свидания!» – Эстель для встречи хорошая вестница…»
«Жаркие вести письма…»
Москве («Имена ваши станут все громче и громче слышны…»)
«Сгорела память углями в горсти…»
Прикладная дипломатия («Надоела прикладная дипломатия…»)
«Что – мгновенья и совпаденья…»
«… Синие флаги на грудь января…»
«А в глазах моих окон - край темной воды у излучины…»
«В этом городе никто меня не ждет…»
«Кубок замерз вина…»
«Стоишь при свете дня, а смотришь – в черноту…»
«Поднимается парус. Разгорелась звезда…»
Лучник («Окончен путь. Мгновение застыло…»)
Осколок сна («Солнце глаза закрыло…»)
Поминальная («Над холмами развеется жизнь твоя – дымом…»)
Дуэль («Жесты, движенья – на пораженье…»)
О королях (для С.) («Не грусти о мечте, что тобою оставлена…»)
«А под вечер мне грезилось: новая будет глава…»
«Ночь уходила, у рассвета под прицелом…»
«Подлетает монетка в ладони – орлом или решкой?..»
Сон («Я смотрел – миллионы сверкающих птиц…»)
ЖЕНЫ ФЕАНАРИОНИ
Их было трое.
Не ушли в Исход.
История забыла имена,
Трёх женщин, что меняли смерть на жизнь.
А, впрочем, та что миру отдана
История – в тумане миражи...
А им, бессмертным - чудо впереди.
Любовь не рвали - оставляли впрок.
И свет в окне - вернутся? Как же, жди,
Предсказано - не ошибётся рок.
Предсказано... Я видела во сне...
- Молчи! Я тоже вижу те же сны.
И свечи догорают в тишине
С надеждой завершения войны.
Вернутся.
...Никакой по счёту год.
Воскреснет пламя - только не туши!
Падут врата, и в мир, давно не тот,
Вернутся. И домой спешить, спешить...
А дома кто-то ждёт.
Или не ждёт?
Их было трое.
Не ушли в Исход.
* * *
МОРЬО
Мой государь идёт, чеканя шаг,
И осень вслед искрится листопадом...
Ему никто не смеет помешать -
Молчать заставит королевским взглядом.
...А то, что вместе шли, едва дыша,
И то, что он когда-то был мне братом...
...Да будет так. Не стану нарушать.
А выход был - единственным из всех.
Он отрицать сей данности не сможет.
...И небо рвёт на части первый снег,
Истаивая каплями на коже...
Когда чуть-чуть его огонь померк,
Он сам просил "не призывать их к ложу",
И я молчал, скрывая горький смех.
Не чувствую... Тебя как будто нет -
Болит душа обглоданною костью…
А я бы мог раздуть-разжечь твой свет -
А он… слова разбрасывает горстью.
Мой брат идёт, а я ему вослед
Гляжу с уже почти вассальской злостью.
* * *
CURVO
Vesse.
- "Уходишь - уйди. Остаюсь, оставаясь."
Прячут ресницы огонь.
- "Уходите, хранимы
Пламенем (более нечем), и - не расставайтесь,"
Женщина в белом в воротах: "храните любимых,
Я же любовь сохраню через время и пламя.
Можешь не верить, кривить свои губы в усмешке..."
Verno.
"А пройдена в прошлом не веха, но вешка,
Если прекрасные Камни доселе не с нами"
Нити тугой горловины удавкой у горла.
В кузнице холод и не по-рабочему чисто.
Даже с рубашки отстирана древняя копоть.
Жалок творец, что живое творить разучился.
Hinya,
Предатель (вот громкое слово досталось)
(Брови нахмурены. губы в любимой усмешке.)
Знаешь, любимая, в сердце не злоба, а радость,
Радость, что нашего сына земля ещё держит.
Но не удержит меня. Лишь привяжут за плечи
Нити словесные, тонкие, к небу до срока…
…Аман, Эндорэ, Чертоги... Заказаны встречи
Любящим.
Счёт начинает вторая эпоха.
* * *
Лети, лети!
Стрелой в ночную мглу.
Горел – гори,
Да прогори в золу.
Будь светел путь,
А верный меч – остёр.
Когда-нибудь
Рассыпется костёр.
Дорога смелых –
Знамя в синеве.
А шапки пепла –
Ветром по траве…
* * *
МАГЛОР-МАЭДРОС
1.
Пальцы чувствуют пульс струны.
И дыханье стальных баллад.
С того самого "прощены"
Я почти не смотрю назад.
Нить разрублена - не мечом.
Судьбы тащатся по стерне.
Я услышал твоё "прощён."
Я забыл о своей вине.
Если лгу - то себе и лгу.
(Ненавижу молчать и лгать!)
Знаю, торон - хранить вину -
Ещё глубже тебя предать.
2.
Замираешь, сгорбленный от вины.
В землю серый взгляд опускаешь бережно.
"Прощены, вы слышите! Прощены."
Впрочем, по-другому: "прощать-то не за что."
...Мысли, словно грозы, слышны и бъют.
"Не было, поверьте, иного выхода!
Это-был-единственно-верный-путь."
...Громче камнепада, больнее выстрела...
"Он - другое, знаешь ли. Суждено.
Я бы сам, как ты, если б (верь мне!) волен был..."
-"Брат, в твоих зрачках проступает дно -
Первый твой рассвет... Чёрный дым..."
Безмолвие.
3.
…Только арфа другая и голос другой…
Разве важно? Согреются руки вином.
Кано Маглор, мой брат Макалаурэ, пой
Пока мягкой крупой сыпет снег за окном.
Как касания крыл, пальцы тронут струну.
Наплевать, что другие слова у баллад,
Что иную мелодию в струны вдохнул,
На неловкие мысли мои невпопад.
Сумрак жмётся у стен, истончился закат.
Дрожь ресниц. Ранний вечер, промозглая тьма.
Перед тем, как уйдёшь, остановит твой взгляд
Бледных мягких снежинок в окне кутерьма.
Это Химринг. Зима.
4.
На изломе дорог и клинков, во крови полей
Ты остался навек, и не мне быть тебе судьёй.
Брат, прости, я хотел... «Ты мне лучше вина налей.»
Что ж, к оружию? Значит, за словом. Уже идём.
Бьются звуки, как камни с вершин и как капли дней.
Больше жизни ведь там, на скале, удалось сберечь:
Свет останется греть и гореть во крови полей -
Только тень, тень твоя левой дланью удержит меч.
Вслед за грохотом гулких шагов, словно тучи, пыль.
Скажут средние: старший прозрел и заточат сталь.
Я тогда - ты же помнишь - хотел, чтоб ты просто был.
Но так трудно принять и увидеть, каким ты стал.
Было - ради любви, или страха не быть вторым?
Первым стать, как тогда - непосильное ремесло.
Брат мой старший, прости, что оставил тебя живым,
Было право на смерть и покой, да ушло, ушло.
* * *
МАГЛОР. СОВСЕМ БЕЗУМНЫЕ СТИХИ
1.
Исцели!
- Нет.
(Морщинами тени легли.)
- Опусти свои тонкие руки.
Ты за кровь не сойдёшь с колеи.
Не сойдёшь с проторённого круга.
Помоги.
Разошлись – не друзья, не враги…
Слышишь – звонкие волны смеются
И смывают след чьей-то ноги?
Кто же станет врагом для безумца?
Не карай!
Отвернулся. И боль – через край…
Почему же я жив лишь тобою?
…Тенью чёрной в рассветную даль
По изрезанной кромке прибоя…
Верь – не верь…
И теряется нужное слово,
Что теперь?
…Разве песня бывает виновна?
2.
Это всего лишь море – брызги и шум прибоя,
Тёмная гладь морская - Это всего лишь вечер
Медленно зажигает звёзды, как будто свечи.
Чёрная тень у кромки и серебристая - Двое…
Чёрная тень у моря – песня в дыму пожара.
Губы горят насмешкой, взгляд – золотая гордость.
Медленно застывают пальцы в полуаккорде…
- Кем бы теперь я ни был, я ненавижу жалость.
Спутник- штрихом тончайшим – взгляд серебристо-серый,
Волосы звёздным светом пенно на плечи пали.
- Что тебе спеть? Не знаешь, чем обернётся память.
- Что же терять?
Ты память не назовёшь потерей…
- Что ты теперь рифмуешь?
- Рифма моя страдание.
Волны у ног. Рассветы. Не опускают взгляда.
Ты расскажи, каким же будет твоё желание,
- Что ты прошепчешь небу в росчерках звездопада.
- Что ты прошепчешь небу?…
Слово - удар стилетом.
- Ты же король, мой спутник!
Ветошь на хрупком теле.
Раз отыграв над морем, не повторится тема…
Это всего лишь песни не дозвучали где-то…
Кто мы здесь? Блик историй?
- Хочешь, ещё сыграю?
Больно. Но бросить лютню мне не хватает силы.
- Здесь, где песок и волны, песню не выбирают…
- Может быть, вспомнишь слово?
- Может быть, вспомнишь имя?
Это всего лишь море – брызги и шум прибоя,
Тёмная гладь морская - Это всего лишь воды.
Эхом летит прощанье -
- Кто ты, друг встречный?
- Кто ты?
Чёрная тень у кромки и серебристая - Двое…
3.
...Не пожар прогорает в руке.
Рвёт волна нить следов на песке.
Словно пыль, рассыпается память -
Кануть в сон...
Лица. Крепости, бархат имён -
И - себя не узнать, просыпаясь...
- Обернись!
Взгляды скрещены в тысяче лиц.
Или нет? Звякнет медью, как бубен:
- Узнаёшь?
Смоет слово хохочущий дождь.
…И уйдут, бросив морю «безумен».
Лишь слова…
Капли лжи да людская молва.
Только море наветам не верит.
Как шелка,
Пали под ноги ленты песка.
Но к чему закрываются двери?
Узнаванье - за миг до замка.
Я - вернусь?
На губах – слова ветерный вкус.
Где вы, где вы?
Не забыть и не вспомнить имён…
Но всё ближе сбегающий сон
И всё тоньше и призрачней тело.
...Будь что будь!
Слово брошено в стынь над волнами.
Как-нибудь
Верьте мне, я вернусь в наше пламя…
Был ли – дом?
В водном шёлке звезда – как окном.
* * *
(FIRIE) КЕЛЕГОРМ - ЛЮТИЭНЬ
Несмешно умирать
С тенью прошлого на челе…
Несмешно догорать
С тленом лета в одном костре,
В золотистых шелках.
Но – коснувшись легко руки,
Там, где уголь и прах -
Снова пламени языки…
Ты дала свой аккорд
Струнам лютни моей души!
Только не заглуши.
Помолчи.
Не дыши.
Не туши…
Где мой чеканный слог?
С дрожью я жду ответ…
Firie – это вздох.
Firie – это смерть?
2001
* * *
САЭРОС
Он был другом менестреля Даэрона
(он и сам искусно слагал песни)
и не любил людей вообще,
а родичей Берена Эрхамиона - в особенности.
1.
А ты ушёл.
Отчаянно, непреклонно,
Оставив за спиной тишину и смелость.
И даже прямо. Будучи роком сломлен,
Как флейта, что обломками разлетелась.
Как ты ушёл!
Ни слова мне напоследок.
Остался с нами в тонком изломе жеста.
А вот опять - явился какой-то Смертный!
И - только глянь - моё занимает место,
Как тот бандит твоё занимал бесстыдно.
Места поэтов, видимо, их прельщают.
Пусть за столом в трапезной, не в сердце, в жизни -
Но наглый его взгляд многообещающ.
Как рифма, повторение тем сюжетов.
Так в мире сущем, значит, уже предпето:
Бандиты занимают места поэтов.
Обломки судеб наших - обломки флейты...
Вы песен и не вспомните по обломкам,
Но станет странно горько от хрупкой горстки...
Наглец сидит, и я, нарочито громко:
"Лохматый, грязный Смертный, лови расчёску!"
2.
"Он родом проклятым и тёмным мечен."
...Не спится. По листьям - лучи рассвета.
Уйдёшь.
Ну ещё бы, уйдёшь,
Невечный,
Но - что ты прихватишь с собою,
Смертный?
Я знаю. Изучено ваше племя -
Крадёте без совести: твой сородич
Забрал переливные песни флейты,
Покой... Что украдено - не воротишь.
Оставил разбитое сердце. Гордость
Прижатого к стенке. Быстрее ветра
Её и его - в ледяное горе...
Кого заберёшь ты с собою, Смертный?
* * *
ТУРГОНУ
Летнюю пастель алый свет войны вызарил,
Свечи затушив веры и надежд выживших.
И не погасить можно лишь одну... Слышите?
Уходи, король. Быть тебе щитом вызовусь.
Для кого - война; жизнь на острие гордости.
А кому - в руках проблески надежд выдержать.
Дай мне сохранить тайну твоего города.
Устою опять где уже стоял-выстоял.
Меж разлук и встреч только кровь и смерть. Времена...
Истины момент; не забыть слова, помнить бы.
Хмурится сквозь шлем тёмный родич твой, прядь черна.
...И под лязг мечей за спиной лишь ритм поступи.
...До стекла небес высятся хребты горные.
Щит для белых стен, для надежды и веры щит.
Дай мне сохранить тайну твоего города.
...Дай мне замереть, вглядываясь в стынь – верящим...
* * *
Т-Ф
Долгожданная свадьба твоя. Пусть печали умчатся
Я скажу тебе всё, если - может, случится - вернусь.
Айа мэлон! Я пью за тебя, заслужившего счастье.
Если сможешь, прости, что нечаянно просится грусть.
Что нечаянно память вернёт мне былые потери,
Её голос и имя, и стылое крошево - лёд...
Мэлон, мэлон, а я до последнего буду не верить,
Что мораль этой саги: "Покинувший да обретёт".
Что мораль этой саги: "Сумевший оставить - добудет".
Только Город стоит, он не хочет поддаться войне.
...Мэлон, мэлон, а я до последнего верить не буду,
Оставляя всю верность свою белоснежной стене.
* * *
ТУРГОН - ТУОРУ
Вспоминающие столетия
Стены полнятся тишиной.
Ты вступаешь на путь в бессмертие –
Так иди и столбом не стой.
Уходи, собери отставших всех,
Уходи! Не смотри назад.
Не жалей о судьбе оставшихся
Друг за другом закрыть глаза.
Уходи; не молчи, нахохлившись –
И вершить тебе, и решать.
(В землю взгляд опущу – как хочется
Чуть приостановит твой шаг.)
Будет время, в часы рассветные
Злая явь обернётся в сон…
Ты давно на пути в бессмертие,
Ты, не мною благословлён.
* * *
Дзинь! Порвалось…
Удар. Молчание.
И – зови не зови – ни оклика.
Столь неважные расстояния
Разом дланью железной обняли,
Растеклись через горы горечью.
Я за чарой вина до полночи,
А в окне – ятаганы орочьи,
Или – может быть – зубы волчьи?
Что-то в горле першит…
Вина ещё!
Да оно не спасёт ни чуточки.
Так живу и живу, незнающим,
Отчего я тебя не чувствую.
Дзинь! Порвалось…
* * *
Ну, одногодки! И даже - смотри - родня.
Даже друзья. Эх, не стоило и считать.
Судьбы в кривых зеркалах - для тебя? Меня?
Выбор извечный заместо мечей - щита.
Что там, в архивах, помимо "об-пол-корон",
Кроме похожих деяний да разных слов,
Светлое золото - волосы наших жён,
Крепкие стены поверженных городов.
* * *
СЕГОДНЯ БУДЬ…
Сегодня будь моя печаль
Острее острого.
Как невозможного, не жаль
Дороги к острову…
Осады узится кольцо,
Горит дотла трава.
А в ней – лицо, твоё лицо,
Опять твои слова.
Здесь вера тает, словно снег
Теплом убита рук.
Кривятся губы – крик иль смех
На острие разлук?
Как шёлк знамён горит легко,
И рассыпается.
А в белой пене облаков -
Тень твоего лица.
Вперёд. Кричи или молчи
Два в сердце имени…
Вперёд, заточены мечи
Острее истины.
Давно всё было решено
Для провидения.
…А петь, наверное, грешно
Перед падением.
* * *
АРЭЛЬДЭ. НАСТРОЕНИЕ
Те же белые стены, на скалах всё те же уступы.
Тот же город на том же холме те же горы укроют.
Только склоны подвинулись ближе, тесней, неприступней,
Ни иных городов, ни лесов не пустив меж собою.
Тот же узкий - поуже, но выход - проход... охраняем.
Загорожен вратами и стенкою стрел да кинжалов.
Мне долдонят "всё к лучшему" - будто меня обвиняют.
Даже небо, как кажется, к шпилям приникло и сжало.
С каждым новым рассветом всё больше становится тесно
В этом Тирио... нет, в этом Городе Каменной Песни.
Я из первого просто ушла, из второго - сбежала.
* * *
ЭЛЕНВЭ
1.
А всё недоплакалось-пелось, и в бликах пожара
Твой флаг и звезда, что взвиваются ввысь над бедою.
Бывает ли кара за смелость, Эленвэ? Пожалуй,
Бывает.
...И льдины сомкнутся над тёмной водою.
А женщины Валмара вслед ей смотрели с насмешкой...
А, может быть, мне показалось и недогляделось?
И дёргает за руку кто-то - нет времени мешкать.
Вернись! это будет достойной наградой за смелость.
2.
Разрывая строку, отпускаю тебя: улетай и не стой,
Отпускаю, лети: ты запуталась в сомкнутых строках.
Неумелым и рваным штрихом ты была нарисована мной,
Хоть достойна и лучшей штриховки и лучшего слога.
В этом городе серое с белым – так мастерски выдержан стиль.
Мокрой шерстью набухшее небо на плечи мне ляжет.
А тебе я хотел посвятить лишь летящий-взлетающий стих,
Да не смог удержать ледяную словесную тяжесть.
Что взлетало до неба, замёрзло – так пар обращается в лёд,
Став водой перед этим – такие стояли погоды.
Ты проходишь по небу дневному звездой, что в ночи не взойдёт,
Только отблеск едва уловимый на грани восхода.
* * *
АРАКАНО
1.
Прощанье… Аракано! Заметает снег следы,
Где каждый шаг – отказом от уступок.
Как руки не потягивай – лишь клочья темноты.
Перевернулся полый неба кубок.
Прощенье. Аракано! Руны выбиты на льду.
Намариэ. Безжалостно. Нелепо.
Но в сумрак гематитовый прорвётся крик: дойду!
И – вера – через лёд – травинкой в небо.
Те руны не сотрёт весна. А я – совсем один,
Как выбитое днище из стакана.
…Замёрзни, память, моя память – крики, шёпот льдин,
Где имя – словно титул – Аракано.
2.
О тебе – только имя в строку,
И цепочка следов на снегу.
Что в семье был, наверное, третьим.
Где, когда… Но неведомо, как.
…Лишь двумя вариантами смерти,
Что теряются в черновиках.
Позже скажут уверенно: Был.
На огонь разменялся? На пыль?
Мы по картам дороги чертили,
В схемах линий тебя не узнав.
…Только имя, так звонко, как титул,
Не замрёт, а взлетит на губах.
* * *
МИТРИМ
Узкий клинок – чернеющим льдом холодным.
- «Вам бы не меч, но щит,
Остановитесь, вспомните Альквалондэ».
- «Прошлого не ищи.»
Вышло – не кровью, да кривобоким миром,
Видишь, не до вины.
Светлые и холодные воды Митрим.
Взгляды в упор – темны.
Тяжкая тишь оставленных укреплений.
Только дурные сны.
…Долго ещё до Праздника Примирения,
Вечность – до «прощены».
* * *
ФИНРОДУ (ЖЕМЧУГ)
Это жемчуг, всего лишь жемчуг –
лишь слёзы моря…
Это жемчуг, не для огранки –
иная сущность.
Брызги моря –
простые катышки на ладони.
Пробуй, мастер, вплетай в серебро –
может, будет лучше?
Это жемчуг,
его лишь портят другие камни.
Это даже почти не камень.
Он любит волны.
Это жемчуг –
простая россыпь солёных капель…
Может, лучше сапфиров звёзды
вплетать в короны?
Это жемчуг.
И с ним корона мятежной стала.
Это жемчуг, не для огранки,
он совершенен.
Если выпадет из венца,
то назад – не вставишь –
Он укатится –
неприметен и тем священен.
Он уйдёт, незаметный,
- А в сердце оставит рану.
Это – жемчуг, всего лишь жемчуг…
С чего так странно…
* * *
ОРОДРЕТ
1.
И Солнца тень на волосы ложится
Кому отныне даже Солнце - тьма.
- Доколе нам придётся хорониться?
Ты, государь, не выжил из ума?
Но отблеск взгляда падает на лица:
- «Вы помните? Тогда была зима...
Была зима. Декабрь холодый, снежный...
И хрупкий наст, и осторожный шаг.
И нить следов писала: "неизбежность",
Я их читал, не правя, не дыша...»
А ныне лето - лист не шелохнётся.
А впрочем, миновало много лет.
"Я ухожу" - он только отвернётся.
- Для их войны теперь - один ответ.
А по траве, как шрамы, тени Солнца.
И он не видит их спокойный свет.
2.
Без подмены причин и следствий,
Мироздания не нарушив,
Город, Город не сердце -
перстень,
Симпатичная безделушка.
Разыграли - по праву старших?
Что - в сокровищах недостаток?
Ты "его" никогда не станешь,
Ты построишь таких - с десяток.
А в клепсидре стучат минуты,
Перстенёк на ладони брата:
"Сохрани от беды и смуты.
Потому-что его когда-то
Строил."
Потому-что для них когда-то
Строил."
* * *
ОСЕНЬ В НАРГОТРОНДЕ
Смех, листопад, небо пурпуром красится.
Яблочный вкус, ожидание праздников,
Гривы растрёпаны, лошади рыжая масть.
Вышиты золотом листья по вороту:
Падшее золото, светлое золото,
Осень в Нарготронде...
Грусть, ты откуда взялась?
Хрупкая стынь, паутинок сплетение,
Я и не верю, и жду возвращения -
- Днями осенними мёд обращается в лёд.
...И просыпаюсь ночами от холода.
Шорох листвы под ногами... Уходите.
Осень Нарготронда.
Больше весна не придёт.
* * *
СВЕЧИ
Сколько сгорело свечей!
...Их разжигая, мы знали заранее,
Сколько сгорело свечей.
Вспыхнув, как факелы, до основания,
Воском стекая в ладонь.
Руки теплом опалив на прощание…
…Нету могил горячей.
В свитках застынете хрупкими гранями -
Каплями. Только не тронь -
Не развали, не разбей...
Сколько погасло свечей!
Ветром, дождём и неловким движением,
Сколько погасло свечей.
...Копья взвиваются на поражение,
Губы, замкнувшись, молчат
Вне осуждения, вне отречения,
Не вопрошая "зачем".
…Книгу захлопнув, не знаю, но верую -
Вновь разгорится свеча...
Сколько зажжётся свечей...
* * *
О НЕЖДАННО ПРИХОДЯЩИХ
Этот нолдо пришёл не первым
В час тоски с тишиной смешенья.
Молчаливый и с ясным взглядом
(Ну и что! Не таких видали!)
(Что за нолдорская манера
Заявляться без приглашенья
И считать, будто так и надо,
Будто только тебя и ждали!)
Этот нолдо пришёл - незванным,
Дождь с плаща отряхнул в прихожей.
И, с поклоном глубоким - "айа!
Может, всё же предложишь чаю?"
Ладно б, был моим идеальным,
Или чуть на меня похожим...
...Да уж... Глюки не выбирают,
А припрутся - тогда встречают.
Только - плотной какой-то, странной
Тишиной этот день окован.
Он молчит, но молчит так громко,
Что...
Посмею делить молчанье?
Этот нолдо пришёл - нежданным!
(Я ждала, но ждала другого)
Только - что в ожиданьях толку?
Наполняю стаканы чаем.
* * *
НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО
Эта лишняя точка в моём многоточии -
Здравствуй....
(Так банально опять начинать с обращения письма)
Из окна льдистым ветром повеяло - свечи погасли.
Но опять я о глупостях,
И не проставлены числа.
Всё пишу и пишу, торопясь - из земель отдалённых
Здесь нечасто бывают гонцы в наше смутное время.
А о чём написать? То же небо да сосны на склонах,
Временами всё та же тоска,
Да всё реже и реже.
Временами всё та же война. Пограничные стычки.
Мы считали - к потерям привыкнуть нельзя. Просчитались.
А надежда всё чаще и чаще меняет обличья...
Ты, пожалуйста, только живи,
Ну и я попытаюсь.
А прошедшая осень была золотая и хрупкая
(Там, в конверте, кленовый листок - не сочти за ребячество)
...Нет, иную забудь на минуточку, даже не думая:
Перепишем всё набело: не было. По-настоящему.
(И какое дурацкое это письмо непомерно!
Для чего нам вообще эти глупые письма и перья?)
Эта лишняя точка в моём многоточии,
мэлон....
Я уверен, ты знаешь всё то, что сокрыто за нею.
* * *
Не закрывай глаза -
Внезапная зима
Спускает с тетивы
Обманчивые стрелы.
Что нас могло связать,
Свобода и тюрьма,
Осколки синевы
И сорванное стремя?
Наш город пал к ногам.
Ты в спину ждёшь удар.
И всё же рвёшься в бой
С предвестием событий.
Не кончена строка:
Зачем-то, государь,
Мы связаны с тобой
Случайнейшей из нитей.
* * *
Лохматит пряди ветер.
Две брови – дуги острые.
Не нам, король, поверьте,
Ждать милостей от осени.
Родник, как сердце, бьется
Через ладонь журчит вода.
А мой король смеётся:
«Вернусь». Прощаясь навсегда.
Романтики – смутьяны,
Покуда кровь не пролилась.
…Весна здесь будет пьяной.
Для вас, родные. Не для нас.
* * *
Надоевшие черновики переполнили ящики.
Я придумала Вас, и прости, что сегодня на "Вы".
Так бессовестно сказкой замену нашла настоящему,
Пролистала рассказ от конца до начала главы.
Мандариновым сумраком, ёлочным запахом вышито.
В узкой комнате ветреной скомканный лист шелестит.
Моя самая смелая, самая светлая выдумка,
Ты уйдёшь - настоящая, снегом укрывшись. Прости.
* * *
Скрывшись воротником плаща:
"Уходя, не должны забыть!"
Руку в руку. "Не нам винить"
И - увы, но "не нам прощать".
Средь буранов седин да льдин
Не ищи на снегу ответ.
Застарелый кровавый след
Прогорит на твоей груди.
* * *
На неземной манер - просто на свой почин,
Не научившись прощаться,
Сколько мне ждать тебя, не погасив свечи,
Сколько ещё не дождаться?
Начисто выкроить нечем и незачем,
Слишком легко разорвалось.
...Тусклою пылью окно обессвечено,
Серое, словно усталость.
* * *
Затихает струна... Исполнить -
Как? Потеряны обещания.
"Лишь прощенья!" - за холод, холод,
И за грусть мою.
"лишь прощания,"
Лишь руки... Зажигаю свечи.
Знаешь, свечи сгорают в вечность,
что заснежил под небом вечер.
Лишь две песни, и больше нечем
Дышать.
* * *
Вновь бесконечна тематика грусти,
Вновь перепутаны темы и строки.
Эта земля никого не отпустит
До истечения дела и срока.
Тысяча ран - говорили, смертельных.
Взлёт. Оказалось, не небо, а камни,
Перебинтованы сердца и тела
Раны. Земля тебя не отпускает.
Не осветить затемнённую пустошь
Тонкой лучине последней надежды.
Эта земля никого не отпустит,
Если любимых никто не удержит.
Тысячи дел растекаются словом
В сердце зелёного тёплого лета.
Эта земля отпускает виновных
В верности ей и неверности свету.
В чаше напиток медвян, но безвкусен,
Выпей. Во славу удела готовы
Рваться домой. Но земля не отпустит
Неисполнителей дела и слова.
* * *
Он однотонно, почти безоттеночно сер
Вроде родной - а чужой, ненавидящий город.
Доктор! меня игнорируют даже не все:
От контролёров здесь век не дождаться игнора.
Доктор! А как называется эта болезнь -
Светопотеря? Ирония в качестве эстель?
Видеть бесцветными синие флаги небес -
Неизлечимо? Итог предрешён и известен.
* * *
ГОБЕЛЕНЫ
Гобелены на каменных стенах распластаны – это мы…
Неразрывная светлая вечность бессмертия. Вьётся нить.
На столетия статуи, бились и падали от зимы,
Не привыкшие к холоду в горле застывшего: «Изменить».
Гобеленов оживших шелка на знамёна кроить спеши.
Государь, что когда-то был братом, разрежь сероцветный шёлк.
На флагштоке и – к птицам, ветрам – поднимай полотно души.
Капли пали с ресниц на ладонь твою, милая… Дождь пошёл.
Гобелены на каменных стенах. Столетия. Свет эпох.
Нити рваться ещё не умели, любимые – умирать.
Принимали в безвременьи слово за истину, смерть – за вздох…
Ухожу, разлетаясь знамёнами… Не говори «играть».
* * *
ВИНЬЯМАР
Истончаются стены – какое здесь хрупкое время!
Ощетинились гнёздами башни и арки и шпили.
И – на Запад – горящий витраж. Нет, не веруя. Веря.
Отведи же от сердца ладонь, мы тебя не просили!
И сплетаются лестницы в море, и падают волны,
Как касания рук, на ступени. И точатся камни…
Мёртвый Город своей несгибаемой волей неволен
Так легко примириться с дорогой в минувшее кануть.
Мы оставили дом этих стен по пути на удачу,
На окраине Моря, как взгляд, устремлённый на Запад.
И бросаются волны на берег – до дрожи – прозрачны…
И стираются пылью, забыв нас, высокие залы.
* * *
СЧАСТЬЕ
Здравствуй, счастье моё, заглянувшее в гости... надолго?
Я об этом подумаю, может, но только потом.
Сплетни выброшу оптом в ведро: на Земле кривотолки
Для того и нужны, чтоб не в лад, не в струну и не в тон.
Здравствуй, счастье! В дверях, обрамлённое светом созвездий.
Я поставила чайник; мы будем пить чай до зари
И за чашкой шептаться о том, что всех тайн неизвестней.
...Словно уголь в кострище, за ветками Солнце... Смотри!
* * *
РОМАНС
Ночь раскинула ветрам
Чернозвёздный парус.
Как фонарик, на корме
Жёлтая Луна.
И не спится до утра…
Что же мне осталось?
Кухня. Ночь. Гитарный бред
Во пяти стенах.
Вьётся летняя метель
Тополиным пухом.
Недовязанный сонет
Рвётся по строкам.
Ты небрежно стукнул в дверь,
Ты назвался другом,
Верить, нет? Лови момент –
Вот моя рука.
* * *
О СУТИ
Пусть – джинсы –
Учись предугадывать суть.
Шелка, распалённые ветром – на грудь.
Гитара?
Мне вещное – тлен да зола.
Ты лютни коснулась – и кровь замерла.
Сударыня!
Спрячьте коричневый взгляд,
На многие жизни я Вас зову – брат.
* * *
"До свидания!"
Эстель - для встречи хорошая вестница.
Расстаёмся. Не ври про "прощай".
Обязательно встретимся.
Ты уходишь в звенящую даль,
В вихре пенном и таящем,
В новый дом,что тебя не предаст,
Притворившись пристанищем.
Я вернусь - на воротах замок
Смерть срывает до вечности,
Где бесчисленных лиг и эпох
Завершение - встречами.
* * *
Жаркие вести письма.
Руны - и те не в строку.
Правдою, как на духу,
Страхов моих кутерьма.
Письма - не те миражи -
Истину передают,
Душат дурную мою
Эстель, что всё-таки жив.
* * *
МОСКВЕ
Имена ваши станут всё громче и громче слышны,
Становясь нерастраченным эхом неброшенных слов.
…В этом Городе нет, и не будет уже тишины,
Как не будет прохлады в асфальтовой дымке дворов…
Этот Город, даруя надежду, лишает плеча,
И останется - падать в объятия пыльной травы.
Но, поднявшись, попробую выполнить, пообещав,
Снова встретиться здесь, если брат мой вернётся живым.
* * *
Сгорела память углями в горсти.
Кто, как не ты, поймёшь мою печаль?
Я слишком часто говорил «прости»,
А ты прощал. Как государь, прощал.
Свеча горела. Пальцами тушу.
Переболит – пройдёт. Зачем грустишь,
Всего лишь чад. Прощенья не прошу.
Я слишком знаю – всё равно простишь.
* * *
ПРИКЛАДНАЯ ДИПЛОМАТИЯ
Надоела прикладная дипломатия.
На носу таймплан, концепты и статистика!
Заучить мне так и хочется понятия,
И по ним разбор устроить…
…Жаль, что мистика.
До чего же надоело дурью маяться.
Вместо дела – составленье списка энного:
«Перед тем-то имена не называются
Тех-то, тех-то и ещё… того… вот этого.»
Боже, дай же мне терпенья и терпимости
Разгребать сие паскудное наследие…
…В длинный список «игровой несовместимости»
О последней драке вписываю сведенья.
* * *
Что – мгновенья и совпаденья
В жарком пламени заоконном?
Обречён – значит, будешь тенью.
Есть у мира свои законы.
Управитель пера и рока
Написал – как на камне выбил.
В монолитных навеки строках
Для тебя не оставив выбор.
Мир был выкован без изгибов,
Клятвы в дружбе, клинков скрещенье…
Обречённые на погибель.
Обречённые на спасенье.
Кем-то выведено «так будет».
Рок вступал, подавая голос,
Жерновами сминая судьбы
Обречённых на обречённость.
Войны, пепел, потоки лавы,
Смерти взгляд и её уродство…
Что же: айа героям славным
Обречённым на благородство.
Есть законы, мир ими движим
Ни один да не будь нарушен!
…Этот день отчего-то рыжий,
Он забыл, что зелёным - нужно.
* * *
…Синие флаги на грудь января…
Отступаем!
Кто-то ждёт сердце твоё.
Не прощаюсь навеки.
Жестом небрежным на снег
Опрокинуто знамя…
Души сковал тонкий лёд,
Как бегущие реки.
…Синие флаги на грудь…
Моё сердце распято
Иглами хрупких снежинок
На шёлковой ткани.
Заиндевело вино
В позабытом стакане.
Снова уходим.
Куда же, куда же?
Куда-то.
…Синие флаги отброшены мёртвыми…
Утро.
Я не хотел просыпаться вдали от Исхода.
В зыбких мгновениях яви считал себя – мудрым.
В трёпаных книжных страницах считал себя – Лордом.
…Синие флаги на грудь января…
Оступился.
Пусть догорает костёр, пусть – ещё холоднее.
Небо всё выше.
И в небе не белые – чёрные птицы.
Как на работу, в Исход до скончания дней я…
…Синие флаги на грудь…
* * *
А в глазах моих окон - край тёмной воды у излучины.
За полночным столом - мимолётный рассеянный вист.
Карта ляжет ребром. Перемены? Так, может быть, к лучшему?
…Только звёзды блестящие падают, падают вниз…
Значит – карта легла… А на мне – золотое и чёрное.
Красный плащ на плечо. А в глазах твоих – страх? Отвернись!
На ладонях – стекло. Были – звёзды… Как всё перечёркнуто -
- Лишь блестящие камушки падают, падают вниз…
Я люблю тебя, слышишь? Страшась и желая ответа.
Я подам тебе руку в дороге на небытиё.
Но уже кто-то пишет стихи и свивает легенды.
В клетке сомкнутых слов бьётся светлое имя твоё.
Здесь на камушки звёзды меняют, на нищих – крылатых.
Здесь короны из клёна, пред ними же падают ниц.
За спиною – наш Город, и башни из сахарной ваты.
Пусть никто не шепнёт мне злорадно вослед «оглянись».
Но сейчас мы вдвоём. Мягкий взгляд, восхитительно серый -
Будто сердце на миг отпускает железная длань.
Я почти что забыл… Ты же помнишь нетаящий Север,
Где последняя искренность – дар, хоть в отчаяньи дан.
Гибкой змейкой скользит по плечу золотистая прядка.
А в глазах тёмных окон зрачком – лунный матовый диск.
Доиграли. Свеча прогорела до слёз, без остатка…
…Только судьбы блестящие падают, падают вниз…
Полночь. Карта ребром. Повторим нашу сказку на «бис»?
* * *
В этом городе никто меня не ждёт.
Он подчёркнуто закрыт и неприступен
Для меня. Как будто я уже преступник
Неприкаянного трёпа за исход.
Я стучусь в врата – какой по счёту год?
Мой кулак, перебинтованный снегами,
Боль не чувствует. Зима под сапогами
Тихо плачет, и крошится талый лёд.
В этом месяце никто меня не ждёт.
Дом упрятан за засовы аккуратно.
Что ж, давно «добро пожаловать обратно
В наш *** мир, где нас никто не ждёт».
* * *
Кубок замёрз вина.
Слово заледенело.
В небо глаза – и снег.
…Я не ждала весну.
…Ранящая весна!
Амуры, готовьте стрелы.
Взвившись, тяните вверх,
Как тетиву, струну.
Сердца не скрою, нет.
Может быть, и рискую.
Может, убьют – пустяк -
Это же не про нас!
Из сапога стилет
Вытащи – я станцую
На острие, за так,
Не открывая глаз.
* * *
Стоишь при свете дня. А смотришь - в черноту.
Я – линия огня. Не преступи черту.
Зачем молчишь теперь? И что тебе во мне?
Я азбуку потерь писала на стене.
Жгла звёзды из свечей. Смотри – не потуши.
Я – хроника смертей. Я – боль твоей души.
Зачем зовёшь меня? Я никого не жду.
Я – линия огня. Не преступи черту.
* * *
Поднимается парус. Разгорелась звезда.
Истончается память талым крошевом льда.
Перекрещены пальцы. Шелест крыл в тишине.
Помнишь летопись павших, что сгорала в огне,
Как был назван паяцем, как – с мечом обручён,
Как любил рассмеяться в синем плеске знамён.
Как на гордые лица густо тени легли
И пылали страницы, превращаясь в угли.
Волны в золоте пены. Нити тины, вода.
Я – хронист поражений. Может, в этом беда?
Скомкав нить воплощений, постарайся понять –
Я – хронист поражений. Что же боле терять?
* * *
ЛУЧНИК
Окончен путь. Мгновение застыло
Наброском на поверхности стекла,
Как целит лучник. Совершенство линий,
От края глаза – лёгкие морщины,
И вечно недоспущена стрела.
О замершая в памяти картина!
Как бесконечно ты меня ждала…
Ещё чуть-чуть – и сброшены личины,
Порвётся жизнь, и скажете – тела…
…Не дрогнут травы под дыханьем ветра.
А кем-то еле тронута струна.
Искрится гавань хрупким звёздным светом.
Им всё равно, что песня недопета -
- Нацелен лук. Рука напряжена.
Дрожит вопрос у губ, и нет ответа.
Так тихо начинается война.
* * *
ОСКОЛОК СНА
Солнце глаза закрыло:
Помнишь, когда-то было:
«Что тебе, брат, приснилось?
Как же тебе спалось?»
Это не сон: наверно:
Ломкие башни, стены:
Время остановилось.
Коркою запеклось.
Кто-то попросит выжить:
Этот нелёгкий выбор.
Ветер взлетает свежий,
Волосы теребя.
Может быть, всё же снится?
…Чьи-то чужие лица.
Где же ты, брат, и где же
Ты потерял себя.
* * *
ПОМИНАЛЬНАЯ
Над холмами развеется жизнь твоя – дымом
Но – не ври – тебе смерть не покажется – Домом.
Если даже судьба поднимала, как дыба,
Захлебнёшься в тиши, Безнадёжная Доблесть.
В гребнях волн поднимается жизнь твоя – пеной,
И на влажном песке безысходно истает.
Ты останешься словом моих откровений.
Волны бьются у берега: славь Государя!
Льётся в чашу вино поминальное – ночью,
Чёрный сок на губах по-осеннему терпок.
Ты – в молчании светлых моих одиночеств,
И поэтому, может, не верю в потерю.
Мы когда-нибудь встретимся множить печали,
Но на раны и титулы – сетуй, не сетуй…
…Жизнь – покровом плаща – по полянам звездчаткой,
Это значит… Всего лишь внезапное лето.
* * *
ДУЭЛЬ
Жесты, движенья -
На пораженье.
Страха почти что нет.
Девичьи визги.
Лайковый вызов
Падает на паркет.
Смотришь сурово.
Знаю - с пол слова,
С пол оборота плеч -
Жаждешь расплаты.
Жаль, что когда-то
Я потеряла меч.
Руки свободны.
Слышатся горнов
Звонкие голоса.
Мечутся тени.
Будет смертельной
Битва - глаза в глаза.
2000
* * *
О КОРОЛЯХ (ДЛЯ С.)
Не грусти о мечте, что тобою оставлена
В водах у скал.
Есть короны из клёна, есть короны из пламени,
есть из песка…
Коронованых ветром, коронованых омутом,
Или дождём…
В мире сотни корон, если есть твоя воля
Предстать королём.
Есть короны из жалости, есть из доверия,
Есть из любви.
Из железа, из слова, из благословения
Есть короли.
Красоты, поклонения, ветра, раскаянья -
Что ты искал?
Есть короны из клёна, есть короны из пламени,
Есть из песка…
…Не грусти о мечте, что тобою оставлена
В водах у скал…
2000
* * *
А под вечер мне грезилось: новая будет глава.
…Утро. Сонный рассвет. Потолок перекошенных балок.
И никто не виновен из нас, что ни раз и ни два
Наше «будет» насмешливо дура-судьба обстебала:
«В твоём возрасте правду пора отличать ото лжи,
Когда искренна жизнь, а когда, полупьяная, шутит.
Ты ж, как путник в пустыне: увидел мираж и бежишь,
Весь в бредовой надежде напиться.
«Напиться» не будет,
Только бережно руки скользнут по сухому песку,
А песчинки надежды блеснут и исчезнут меж пальцев…»
Видишь: делаю шаг, НЕ споткнувшись на этом шагу:
Покидаю твой дом я, своей пустоты оборванцем.
* * *
Ночь уходила, у рассвета под прицелом.
Ложились в строчки чьих-то судеб отголоски.
Свеча горела на столе… Ага, горела,
И, полыхнув слегка, стекла в тарелку воском.
И накатила темнота черней исконной.
И стало, в общем, всё равно, орёл ли, решка.
О, как легки шаги судьбы во тьме балконной,
О, как неистово-нагла её усмешка.
Она во тьме сюжеты пишет для мистерий,
Она ломает карандаш, она хохочет.
Она войдёт, она с размаху хлопнет дверью,
Она ждёт смерти, и её расчёт бессрочен.
Она довольна и ведёт свою охоту,
Она не терпит тлена и гордится высью.
...И бьётся стразами стекло, и ночь уходит.
Умру-усну – добьёт в висок рассветный выстрел.
* * *
Подлетает монетка в ладони – орлом или решкой?
Так на сколько монет предо мной неизведанных вех?
Что же ждать мне от дуры-судьбы? Та кривится в усмешке -
Снова карта дороги ложится рубашкою вверх.
Пусть расплачется небо дождями, отмоет от скверны.
Пусто сердце и гулко, как медный порожний сосуд.
Мне ли ждать, что когда-то услышу прекрасное «верь мне»,
Что к забытому дому меня на руках принесут?
Памяти не вернуть, как осколки не склеивай в целое.
А сгоревший корабль не помашет крылом вдалеке…
До свидания! Бросить мелодию в небо замшелое
И у моря остаться, уснуть на остывшем песке.
* * *
СОН
Я смотрел -
Миллионы сверкающих птиц
Надо мною простёрли крыла.
Шелест крыл -
Шелест множества книжных страниц -
Моя скрипка сыграть не смогла.
Я смотрел
В золотой и огромный закат
Как в любимые смотрят глаза.
Ветер пел.
Очарован я был и крылат,
И смычком выводил небеса.
Я молчал,
Будто могут разрушить слова
Мой святой белокаменный храм.
…День устал,
И в костре догоравшего дня
Пела скрипка хвалу небесам.
1999
