Талиорне*, Терн "О Сэме Гэмджи"
	"Про Сэма Гэмджи я теперь каждый день узнаю что-нибудь новенькое! То он заговорщик, то заправский шутник... Надо думать, кончит он свою жизнь тем, что станет волшебником - или, может, героем?" Вашему вниманию предлагаются доселе неизвестные факты из истории конца третьей эпохи, выведенные из известных простейшими логическими умозаключениями. Начнем наши рассуждения с попытки отряда кольца пройти через перевал у Карадраса. Как известно, отряд встретил там сопротивление некоей в той или иной мере разумной воли: 'Они миновали проход; но едва Фродо коснулся земли, как на них со страшным грохотом обрушился поток камней и слежавшегося снега. Поднявшееся облако снежной пыли почти ослепило прижавшихся к скале Хранителей, а когда оно рассеялось, они увидели, что проход за ними завален камнями. "Хватит, хватит!" - вскричал Гимли. "Мы уходим, так быстро, как только можем!" Но, казалось, гора успокоилась после этого последнего приступа злобы, как будто Карадрас удовлетворился тем, что пришельцы изгнаны и не посмеют вернуться.'

Возникает резонный вопрос - почему Карадрас (или кто бы то ни было еще) был удовлетворен тем, что выгнал тех, кто попытался пройти? Почему он не обрушил обвал, запирая проход, ДО ТОГО, как отряд покинул опасную зону? С тем, чтобы отряд завалило? Ведь не из жалости же. Совершенно очевидно, что сила, закрывшая перевал, желала не пустить путников, но притом хотела, чтобы они (по крайней мере некоторые среди них) остались в живых. Раз так, то сила эта должна быть в полной мере разумной и должна ставить перед собой какие-то конкретные цели.

Тогда совершенно очевидно, что эта сила - не сам Карадрас (прозванный жестоким) - он либо не обратил бы на путников внимания, либо уничтожил бы их. Значит Некто отдал Карадрасу приказ, как поступить с отрядом. Кто бы это мог быть?

"В мире много злых и недружелюбных созданий, которые не питают особой любви к тем, кто передвигается на двух ногах, но которые, тем не менее, не в сговоре с Сауроном, а преследуют свои собственные цели. Некоторые из них существуют в этом мире куда дольше, чем он."

Вероятнее всего единственный, кто мог повелевать Карадрасом жестоким, был тот, кто его сделал:

"А горы те были Хитаэглир, Башни Мглы на границе Эриадора, но в те дни они были еще выше и ужаснее - их воздвиг Мелькор, чтобы помешать походу Оромэ."

Здесь уместно вспомнить:

"Говорят также, что сам Моргот иногда прокрадывается назад, в тайне, подобный невидимому, но пышущему злобой облаку; он перебирается через Стены и приходит в мир, чтобы вдохновлять своих прислужников и вершить зло тогда, когда, казалось, все хорошо."

Таким образом нам становится ясно, какая Сила вернулась в мир и приложила руку к истории кольца. Каковы же мотивы Силы?

Очевидно, что Сила враждебна Саурону, который объявил себя властелином всех людей еще во вторую эпоху, а в третью еще и претендовал на роль вернувшегося Моргота. Таким образом Сила хочет погубить Саурона и потому должна поддержать план уничтожения кольца. Этот план тем более удачен, что после уничтожения кольца из Средиземья уйдут все высокие эльфы, которых Сила, вероятно, ненавидит еще более, чем Саурона.

"И может случиться, что темный дух того, что "осталось" от Мелькора, со временем, спустя долгие эпохи, вновь восстанет и даже, как полагают некоторые, вернет часть своей некогда растраченной мощи. Он мог бы сделать это (в отличие от, возможно, Саурона), ибо более силен, чем тот. Он не раскаялся и не отвернулся от своей одержимости, но сохранил остатки мудрости, так что мог бы идти к своей цели окольным путем, и не вслепую. Он будет отдыхать, пытаться восстановить силы, отвлекаться на другие мысли и желания - но все для того, чтобы набраться достаточно сил и вновь напасть на Валар, предавшись своей одержимости."

Во Властелине Колец есть еще любопытная цитата, показывающая, что Сила решила явным образом вмешаться в историю кольца:

"Фродо не спалось. От холода и сырости рана разболелась еще больше, и эта боль и чувство смертельного холода согнали весь сон. Он лежал, беспокойно ворочаясь, и настороженно прислушивался к тихим ночным звукам - ветер в расселинах скал, падающие капли воды, потрескивания, шум от внезапно сорвавшегося камня. Фродо почувствовал, как черные тени подкрадываются, окутывая его; но когда вскочил, то увидел только спину Бродяжника, который сидел, сгорбившись, курил свою трубку и сторожил их. Он снова лег и провалился в беспокойный сон, в котором гулял по траве своего сада в Шире, но все это казалось смутным и тусклым, и менее отчетливым, чем высокие черные тени, которые стояли и смотрели на него через ограду."

Итак, Фродо, после ранения от удара назгула, когда его способность видеть незримое резко обострилась, стал чувствовать и видеть, как к нему подкрадываются некие "высокие черные тени" и глядят на него. Что же это за тени? Вероятно это некие незримые существа, следующие за Фродо. Они не делают попыток напасть - значит они не в союзе с назгул. Логично предположить тогда, что эти тени не заинтересованы в гибели Фродо и тогда они - враги назгул, слуги Силы. Здесь мы можем найти объяснение странному исчезновению назгул после нападения на Арагорна и хоббитов. Ведь им достаточно тогда было ударить еще раз и добить. Они этого не сделали - значит им кто-то помешал.

Итак, за отрядом кольца с некоторых пор следуют некие незримые черные тени, защищающие его от врагов в трудных ситуациях. Коли так, то их присутствие наверняка проявилось где-то в известных нам событиях. Поищем внимательно...

И действительно, Арагорн говорит:

"- Но мне чего-то не хватает. Я бывал в Падуби в разные времена года. Ни люди, ни эльфы тут сейчас не живут, но животных всегда было много, особенно птиц. Но сейчас все они затихли. Я это чувствую. На мили от нас нет не раздается ни звука, и ваши голоса отдаются эхом в земле под ногами. И я не могу понять, что все это означает.

Гэндальф, внезапно заинтересовавшись, поднял голову. - Но что же этому причиной, как ты думаешь? - спросил он. - Неужели это нечто большее, чем удивление при виде четырех хоббитов, не считая нас остальных, которые путешествуют тут, где почти никто не появляется?

Надеюсь, что так, - ответил Арагорн. - Но я чувствую, что за нами следят, и испытываю страх, чего раньше со мной здесь никогда не было."

Кто же мог распугать птиц в Эрегионе? Явно не волколаки...

Далее по тексту разбросаны намеки тут и там:

"- Почему ты не спишь? - спросил Фродо. - Сейчас не твоя очередь сторожить.

- Не знаю, - ответил Арагорн. - Во сне я чувствовал, как нарастает какая-то угроза и надвигается тень."

Или:

"Это случилось в холодный предутренний час, когда луна висела низко над горизонтом. Фродо глянул на небо. Внезапно он увидел, или почувствовал, как высоко в небе промелькнула тень - будто звезды погасли на мгновение и затем вспыхнули снова. Он вздрогнул.

- Ты ничего сейчас не заметил? - прошептал он Гэндальфу, который шел впереди него.

- Нет, но почувствовал, что бы оно ни было, - ответил тот. - Может, это было всего лишь облачко.

- Слишком уж оно быстро двигалось, - пробормотал Арагорн, - и без помощи ветра."

Все говорит о том, что отряд кольца постоянно сопровождают незримые спутники.

Попробуем предположить - что бы еще могла предпринять Сила в исследуемое время в рамках данных условий? Сила ставит перед собой такую же цель, как и Гэндальф - уничтожить кольцо. Но Сила должна ОЧЕНЬ сильно скрываться - достаточно посланцам Запада заподозрить ее возвращение и все будет кончено.

Таким образом Сила не может, подобно Саурону, создавать империи, собирать союзников-людей и вести открытую войну. Поэтому делается ставка на тайну, скрытность отряда кольца - точно так же, как решили на совете у Элронда. Сила всего лишь решает присоединить к отряду кольца своих посланцев - те самые незримые тени. Без сомнения, ей следует все время иметь точные сведения о том, что происходит с кольцом - для этого нужны шпион(ы) в самом отряде. И тут сразу вспоминается некий член отряда, который постоянно подслушивал и подглядывал еще в Шире ("И давно ты подслушиваешь?" - спрашивает Гэндальф) и в пути, во время разговора с Гилдором, и на совете у Элронда. Он ухитряется вовремя проснуться и услышать разговор Фродо с Фарамиром.

Мы не можем точно сказать, ни когда именно Сэм стал служить Силе, ни как именно это произошло. Скорее всего, Сэм был попросту обманут Повелителем Лжи. Одна из возможных реконструкций их встречи выглядит так: [см. в конце, после основного текста]

Любопытно отметить еще одну фразу Гэндальфа: "такие вещи лучше обсуждать при свете дня", говорит он, и задерживает рассказ о кольце до следующего утра. Чего же он боится? Шпионов Саурона? Но шпионы Саурона в Эриадоре - обычные живые существа, даже не орки, им все равно - день или ночь. Явно Гэндальф опасается подслушивания со стороны неких сил, которые являются лишь по ночам. Как мы видим, Гэндальф опасался не зря - вот только Сила уже успела обзавестись дневным шпионом.

Перепрыгнем теперь дальше по времени. Итак, перевал Карадраса намеренно закрыт для отряда кольца. Зачем? Очевидно, целью было загнать отряд в Морию. Здесь следует отметить один весьма немаловажный факт - за время пути от Ворот Мории до Моста на Фродо по крайней мере дважды было совершенно покушение: "что бы ни жило в озере, первым из всего отряда оно схватило Фродо" и "вождь орков... ударом большого кожаного щита он отклонил меч Боромира и отшвырнул его назад, бросив на землю. Поднырнув под удар Арагорна броском змеи, он врезался в отряд и ударил своим копьем точно в Фродо."

Заметим, что ни Саурону, ни, тем более, балрогу, не было никакой нужды убивать именно Фродо. Очевидно, что, в случае его смерти товарищи вынесут его тело из битвы и передадут кольцо кому-то еще. Так что Саурону нужно уничтожить весь отряд, либо убить в нем самых сильных - тех, кто мог бы обрести великое могущество, взяв кольцо себе. К этому надо добавить, что только тот, кто присутствовал на совете Элронда (или входил в содружество кольца) мог знать, что кольцо несет именно Фродо. Между тем "вождь орков", видимо очень умелый воин, хорошо вооруженный и защищенный, жертвует своей жизнью (а то, что он сделал, бросившись в одиночку, - верная смерть) ради того, чтобы нанести один-единственный удар копьем непонятному карлику. Толкин упоминает о возможности полного подавления воли у орков очередным Темным Властелином, но, как уже сказано, Саурону нет никакого смысла убивать именно Фродо (да он и не может знать, кто несет кольцо). Итак, что же за сила послала орка? Мы уже знаем ответ.

Если сделать естественное предположение, что Сила повелевает так же и балрогом, то получается простой вывод - отряд кольца заманили в Морию, чтобы убить Фродо и Гэндальфа (именно об этом Арагорна предупредил нюх на опасность, присущий следопытам: "Я говорю не о кольце и не о нас, а о тебе, Гэндальф. Я говорю тебе: если войдешь в Ворота Мории - берегись!"). Мотивация Силы в данном случае вполне очевидна: Гэндальф и Фродо - единственные, кто может заподозрить в Сэме шпиона - они достаточно умны и помнят, как он подслушивал в Шире. А ведь, как уже было сказано, Силе губительно даже малейшее подозрение.

Следует отметить еще одно: финал на Ородруине, когда Фродо объявил кольцо своим, был вполне закономерен - об этом неоднократно писал и Толкин ("никто не может ему [напору кольца] противостоять, в особенности после того, как долго владел им и месяцами испытывал все нарастающие мучения..."). Сила кольца слишком велика, чтобы смертный в одиночку мог противостоять ей. Несомненно, это было известно Силе. А, поскольку Сила не верит в "глупые случайности" наподобие той, что произошла на Ородруине в конце концов, ее план должен быть иным. Мы не можем сказать этого точно, но, скорее всего, Сила хотела, чтобы кольцо нес Сэм, чью волю и разум ей в большой степени удалось подавить. Надо думать, что Сэм бы смог уничтожить кольцо сам.

Вряд ли нам когда-либо удастся узнать, что же в действительности произошло в Кирит Унгол в то время, когда Фродо был без сознания и в плену. Эта часть известна нам лишь со слов Сэма, которым, очевидно, нельзя доверять полностью. Действительно ли слабый беспомощный хоббит с кинжалом сумел обратить в паническое бегство дочь Унголиант? Или же она сбежала сама, получив приказ? Или Сэм получил некую иную помощь? Так уж ли случайно гарнизон крепости обуяло внезапное безумие, в результате которого полегли почти все воины? Эти загадки, скорее всего, так и останутся неразгаданными.

В заключение остается подвести итог действиям Силы. Добилась ли она своей цели? Да, безусловно - Саурон низвержен, время эльфов кончилось, посланцы Запада ушли. Хочется спросить - а что же дальше? О том, что было дальше, можно прочесть в первой главе недописанной книги Толкина "Новая Тень"...

......................................................................

Сэм работал в саду, не разгибая спины, весь вечер. Он очень хотел высвободить себе завтрашний день, так что с сожалением оставил инструменты лишь тогда, когда на небе проступили первые звезды.

- Сэм Гэмджи? - раздался вежливый голос у него за спиной.

Сэм резко обернулся, вгляделся и увидел за оградой неясные очертания высокой (даже по меркам Верзил) фигуры.

- Простите, что мешаю, но у меня к вам есть важный разговор. Я могу войти?

Почему-то Сэм сразу почувствовал к незнакомцу необъяснимое доверие - от одного его вида Сэму сразу показалось, что тот добрее всех, кто ему раньше встречался, что он особенно любит Сэма и может одарить с неслыханной щедростью. Странный выговор и старинные обороты речи пробуждали любопытство. Несколько смешавшись, Сэм сделал приглашающий жест и указал на калитку (забыв, что вообще-то это не его сад).

Незнакомец неторопливо вошел и направился к Сэму, следуя прихотливым изгибам тропинки. Сэму показалось, что тот слегка прихрамывает. Не дойдя нескольких шагов, он внезапно остановился и вгляделся в землю.

- Что это?

- Это? Это львиный зев, сэр. Я за ними ухаживаю.

Незнакомец повернул голову и тут Сэм впервые увидел его лицо. Никогда и никому впоследствии он не описывал того, что увидел. Вначале он заметил лишь два зрачка, как бездонные колодцы, уходящие в бездну неизмеримую. Потом разглядел черты лица - гордого и прекрасного, если бы не уродливые шрамы. Лицо было сведено в странной гримасе - то ли злоба, то ли недоумение, но через мгновение это выражение исчезло, остались лишь безмерная усталость и печаль.

Через много лет, вспоминая этот разговор, Сэм уже не мог бы повторить слова своего ночного гостя - да и были ли там слова? Перед глазами Сэма вставали образы из далекого прошлого: эльфийские кузнецы ковали кольца, воздвигались города, шли на войну армии... Затем рассказ перешел на Серого Странника - странную личность неведомого происхождения (впрочем, из отдельных намеков Сэм уловил, что в необозримо удаленные времена Серый Странник был знаком гостю, и что они будто бы родичи). Серый Странник появлялся везде и всегда вместе с горем и бедами. Сэм с ужасом внимал, представляя себе Великую Чуму, улицы городов, по которым ступает, попирая трупы, бледный старик с иссохшей клюкой. Затем рассказ пошел о Долгой Зиме в Шире и снова костлявый старик двигался сквозь метель со своим неизменным посохом. Когда же речь зашла о многих юных хоббитах, уведенных Серым на смерть в далекие края, Сэм неожиданно вспомнил россказни о Гэндальфе. Эти мгновения Сэм помнил отчетливо многие годы. Образы Серого Странника и Гэндальфа внезапно перепутались в его душе, в одну секунду пронесся рой мыслей и возникло непередаваемое ощущение неправильности, лжи и невозможности происходящего.

В растерянности Сэм поднял глаза и вновь взглянул в бездонные зрачки - и там, в бесконечной глубине, увидел необозримую мудрость и знание. И - поверил. Сразу. Не раздумывая больше.

Он не смог бы сказать, когда ушел незнакомец. Только почувствовав, как его пробирает дрожь, Сэм понял, что сидит прямо на влажной от полива земле. Поднявшись и собрав инструменты, он побрел домой. Голова слегка кружилась. Но случившееся не казалось сном. Напротив - не зная, почему, Сэм был уверен, что его гость придет снова. И назвать его незнакомцем он больше не мог. Разве может быть незнакомым тот, кому веришь? И поэтому, когда следующим вечером, стоя у калитки, Сэм увидел приближающуюся высокую фигуру в черном, он не удивился, а испытал облегчение. Только теперь он понял, что ждал этой встречи целый день.

И встреч таких было впереди еще не одна и не две. Гость (как Сэм его называл про себя) приходил обычно в сумерках, и они подолгу сидели на скамейке у живой изгороди и беседовали. Хотя беседой это можно было назвать с натяжкой, потому что Сэм в основном слушал. Ему даже не приходилось задавать вопросов, потому что Гость, казалось, предугадывал все, что Сэму хотелось спросить, будто читал мысли. Но Сэма это не пугало. Наоборот - ему хотелось, чтобы тот помог разобраться в той путанице мыслей, которая была теперь у него в голове. Он верил Гостю, безоговорочно верил, но картины, которые тот рисовал перед ним, были столь грандиозны, а мир, который Сэм знал и любил, был так мал... Но он рос, рос на глазах.

То, что во время первой встречи промелькнуло перед Сэмом далекими, не всегда понятными образами, теперь становилось все ближе. Дальние страны, гномы, эльфы, люди... Правда, когда Гость говорил об эльфах, Сэму казалось, что губы его еле заметно кривились, но лицо было так иссечено шрамами, что сказать наверняка было нельзя. Впрочем, все стало на свои места, когда Сэм услышал историю о безумном эльфе, который захотел свалить на Гостя всю вину за несчастья своего народа (хотя в несчастьях своих они были повинны сами, дав некогда ужасную клятву и совершив братоубийство). Именно тогда, в поединке, тот эльф и искалечил Гостя и тогда же появились шрамы на лице. Истории сплетались и расплетались, и то, что казалось концом, вдруг оказывалось только началом. И все это было не просто историями, а правдой, тем, что было "на самом деле". И история колец, откованных в эльфийском королевстве, показавшаяся Сэму сперва волшебной сказкой, тоже оказалась правдой с жестоким и страшным концом. А потом оказалось, что это тоже не конец. Только то, что подобные истории не заканчиваются никогда, Сэм поймет много позже...

А пока... Пока каждый вечер Сэм открывал гостю калитку. Три дня прошло после той первой встречи, или несколько недель - он не задумывался. Как не задумывался и над тем, зачем приходит Гость. Но в тоже время Сэм знал, вернее, чувствовал, что если однажды тот не придет, боли утраты он не испытает. Потому что, что бы ни было потом, то, что говорил Гость, и то, как он это говорил, останется с ним навсегда...

В этот вечер Гость снова заговорил о Кольце. Но на этот раз речь зашла не о том, что было "когда-то" и с "кем-то". "Бэггинс", - внезапно услышал Сэм. Бэггинс? При всей свой безграничной вере в слова Гостя, ему понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что мистер Фродо хранит прямо здесь - в Бэг-Энде! - Кольцо Врага! Он был настолько ошеломлен, что даже не сразу заметил, как Гость умолк. А когда тот снова заговорил, Сэм внезапно понял, что Гость говорит о нем.

- Понимаешь, Сэм, это обязательно нужно сделать. Дело не в том, хочешь ли этого ты, и даже не в том, хочу ли этого я. Это нужно. Нужно всем нам. Если мы хотим жить. Если ты хочешь, чтобы весной в этом саду снова расцвели твои цветы, и чтобы они расцвели в других садах, далеко отсюда...

- Я, я сэр? Да разве... что я могу?

- Многое, Сэм. И именно ты. Время пришло, Кольцо не может здесь больше оставаться...

Гость говорил долго. "Кольцо нельзя выпускать из виду... Гэндальф... Разузнать... Ородруин... Огонь... Если нужна будет помощь... Ты сможешь... Надежда..." Сэм слушал, и растерянность постепенно сменялась спокойствием и уверенностью, которые, казалось, вливались в него с каждым словом Гостя. Он сможет. Он спасет, вернее, поможет спасти - себя, мистера Фродо, Шир и... и все остальное. Он должен. "Должен, должен", - слова эти эхом отдавались у него в голове, пока он провожал Гостя к калитке.

- Вы уходите, сэр?

- Да, Сэм. Пора. Теперь мы увидимся нескоро. Ты уже знаешь, что делать...

- Я понимаю...

- Эй, Сэм, ты что, сам с собой разговариваешь?

- Обернувшись, Сэм вдруг увидел Ника Коттона. Тот стоял возле изгороди и улыбался.

- Что, совсем заработался?

- Да нет же, я... - И тут Сэм увидел, что Ник не просто не заметил Гостя он смотрел сквозь него.

- Ладно, давай заканчивай, и заходи к нам. - Ник помахал рукой и зашагал вниз по улице.

- Но... - Сэм взглянул на Гостя. - Как же?..

- Так нужно, Сэм. - Вспомни, что я тебе говорил об осторожности. - Гость уже стоял за оградой. Помедлив, он взглянул на Сэма, и улыбнулся - первый раз за все это время. А потом растворился в сумерках.

Сэм заворожено вглядывался в мгновенно сгустившуюся темноту. Только сейчас он подумал, что забыл спросить, почему Гость является только по ночам. Простояв так несколько минут, он вздохнул и направился к дому. Все еще только начиналось.

Thaliorne & Терн (Или Терн & Thaliorne?)

P.S. Господам кадаврам предлагается попытаться отличить - какие куски текста написаны рукой Талиорнэ, а какие - рукой Терн.

P.P.S. Особо продвинутым кадаврам предлагается найти здесь неявные ссылки на Osanwe-kenta и Myths Transformed!