«… И прозрение снизошло на Финрода, и ответил он:
- Дам и я обет. Должен я быть свободен, чтобы исполнить его и уйти во тьму. А от моих владений не останется ничего, что мог бы наследовать сын»
« - Я давлюсь тебе, сын Эарвен, - промолвил Тингол. - Ты явился ко двору родича с руками, обагренными кровью родичей твоей матери, - и не ищещь оправдания, не просишь прощения!
Велики были боль и страдания Финрода, но он молчал…»
О, Альквалондэ, в чем моя вина?
Я словно прикоснулся к старой ране -
Так больно... И в трепещущем сиянье -
Одна лишь эта боль и тишина.
Моя любовь здесь больше не нужна.
Мой город, если это наказанье
Заслужено, то я его приму.
Нет сил понять, и все-таки пойму -
Ведь я люблю тебя... И потому
Позволь мне разделить твое страданье...
Нет. Это бессердечное желанье,
Наверное. И я его уйму -
Пусть будет радость в дивных переливах,
Пусть будет свет в возвышенных порывах
По праву недоступными тому,
Кто своевольно поднял взгляд на Тьму.
Любовь моя, приливы и отливы...
В тот страшный час стенаний и страстей
Я проклят был за кровь твоих детей.
В сплетенье перламутровых мотивов -
Дремавший меч - и руки до локтей
В крови родных, заколотых другими.
А мне - навеки - проклятое имя.
И снова кровью бредит тишина.
О, Альквалондэ, в чем моя вина?
О, Альквалондэ, в чем моя вина?..
«… Но Финарфин в тот час презрел поход и возвратился назад, исполнясь печалью и гневом… и многие из его народа шли с ним… Они получили прощение валар, и Финарфину было доверено править остатками нолдор в Благословенном Краю. Но сыновья его не пошли с ним…»
Думаешь, я помнил о тебе?
Вовсе нет - я просто жил тобой.
Растворившись в крови,
Ты осталась в моих венах
И струишься, словно яд.
Ты плывешь по золотой траве,
Скрыв лицо под маской золотой,
Обрывая с лозы, что, как сеть, оплела стену,
Золотой, как солнце, виноград.
Пусть уплыл без меня серебристый корабль - это не беда.
Об одном лишь мечтаю: пока не настанет рассвет,
Дотянуться рукой до ярчайшей в созвездии Лебедя,
Самой дальней звезды среди всех, что зажгла Элберет.
Смертный брат мой
Спит лицом к стене,
Обретя на полчаса покой.
Он метался в бреду,
"Соловей мой! - шептал. - Где вы?"
Пел и рвался из оков.
И гореть нам на одном костре,
Пригвожденным острою стрелой:
Не уйти - он - серебряной, я - золотой
К древу, пьяному от собственных плодов.
Улетела моя серебристая стая не навсегда.
Перед тем, как рассыпаться в пыль на холодном полу,
Я зароюсь лицом, как в песок, в отражение Лебедя
В ослепительной тьме, за оконной решеткой в углу.
ARIA OF FINROD FELAGUND
Из цикла «Западный предел»
В час, когда вечерняя тень
Опускает сонную сеть,
Я не вижу каменных стен,
Оттого, что ты еще есть.
Знаю я, что нет пути вспять,
Что застыло сердце во льду.
Знаю я, что встречу беду
Там, где есть ожившая память.
Я проклинать не смею выбор твой.
Hельзя проклясть и то, что я так создан:
Одной душе служить любви одной.
А лгать себе, похоже, слишком поздно.
Меж мною и тобой - граница льдин.
Закат ее багрит кровавым светом.
Hе в том беда, что я теперь один -
А в том беда, что песня не допета...
Между нами даль и вода.
Между нами сумрака след.
Ты всего лишь крикнула "нет",
Hавсегда оставив мне "да"...
Ты отныне - символ удач.
Ты отныне - вечный укор.
Если бы не старый раздор,
Все, быть может, было б иначе...
Hа Западе горят твои крыла.
Ах, если бы любовь не знала правил!
Hе ты меня кому-то предпочла, -
Похоже, это я тебя оставил.
Возможно, между нами нет преград,
Возможно, мы еще увидим лето.
Hе в том беда, что мне нельзя назад,
А в том беда, что песня недопета...
Сколько раз желтела трава
С той поры, как злато волос!
Hо кольцо, что Берен принес, -
Знак, что ты осталась права.
Hет дороги, кроме прямой,
Hет любви, что можно предать.
Ты навек рассталась со мной -
Я не обещал расставаться.
Ты стала путеводною звездой -
Веди меня теперь сквозь бездорожье!
Одной душе служить любви одной -
Теперь уже иначе быть не может.
Hа Западе горит твой ровный свет.
Прости, что я потребовал ответа.
Hе в том беда, что ты сказала "нет",
А в том беда, что песня недопета...
РОМАНС АМАРИЭ
(Ответ на "Aria of Finrod Felagund" Лоры Бочаровой.)
Шелестит листва, и шумит вода.
Не могу понять слова "никогда".
Не могу понять, как среди снегов
Слово "никогда" входит в плоть и кровь…
Пускай проходят дни, бегут года.
Мне день или столетье - все едино.
Любовь не знает слова "никогда",
И потому она непобедима!
Шумит на поле вешняя вода,
И звезды в небесах - росою млечной.
Любовь не знает слова "никогда",
Любовь бывает только бесконечной!
Шаг через предел, шаг за кромку льда.
Знаю - суждено. Ты уйдешь туда.
Хочешь разделить общую беду…
Только я с тобой вместе не пойду!
Не сделать шаг над пропастью во льдах,
Не разомкнуть смертельные объятья.
Любовь не знает слова "никогда",
Любовь не подчиняется проклятьям!
Я буду ждать тебя, я буду ждать,
Пока самим собою остаешься.
Любовь не знает слова "никогда" -
Я знаю, ты когда-нибудь вернешься!
Через суету, через снег и грусть,
Через пустоту я тебя дождусь.
Через бездну лет, через глыбы льда,
Я тебя дождусь через "никогда"!
Ты хронику печали пишешь, брат.
Моих небес пылающий закат
Спокойно перешел бы в сумрак синий,
Когда бы не ударившие в спину
Тупые стрелы узнанных утрат:
Сплетенье тонких рук - или ветвей -
Или скрещенье линий на ладони
Упавшего листа - все топчут кони,
Что вырвались из памяти моей.
Седа их грива, как морская пена,
Как пепел корабельных корпусов,
Как снег, что заметает звуки слов -
Так белит пыль склоненные колена,
Так белит лица отпечаток плена -
И запирает сердце на засов.
Да, мы в плену у чуждой нам игры.
Надеюсь - не навечно. До поры.
Когда все будет сказано и спето,
В земле, с которой сброшены запреты, -
За гранью смерти, - встретится легко
Средь яркого полуденного света
С твоих небес погубленным рассветом
Горящий запад неба моего.
Тишина станет именем…Тише, тише..
Для чего слова, если есть иное?
Я прошу сестра, я прошу: услышь же -
Это голос мой, тихий в шуме моря.
Помолчи, сестра, на рассвете алом -
Все допето, сказано было прежде.
Гулкий звук шагов в золоченой зале -
Не судьбы печать, а строка надежды.
Посмотри, сестра - как вода сквозь пальцы
Время прочь уйдет из твоих ладоней.
Брат не смог уйти - я не мог остаться,
Тишина меня сквозь проклятье гонит.
Подожди, сестра, не спеши с словами -
Я бежал от них, я с собою спорил…
Тишиной моей ты мне вышей знамя…
Помолчим вдвоем на заре у моря.
«Так спасся Фелагунд и вернулся в подземную крепость Нарготронда, но перед тем поклялся в вечной дружбе с Барахиром, и обещал свою помощь в любой нужде ему и его родичам, и в знак этой клятвы дал Барахиру свое кольцо..."»
(DAGOR BRAGOLLACH)
(Из цикла «Поход рыцаря Инглафа»)
Что тебе даст твой лорд,
Когда твое солнце сгорит -
Когда его дом нетверд,
Когда он и сам убит?
Из стали и золота ты
Всегда выбираешь сталь,
И хоть не жалеешь потом,
Но все же безумно жаль.
Это такая печаль,
Превыше воинских сил,
Что, выбирая сталь,
Ты золото больше любил.
Тверд и закрыт небосвод -
Может, до дня, пока
Золото обретет
Жаждущая рука.
Видишь, что ты принес
Из золотой страны:
Мудрость и силу рук,
С ними же - кровь и ложь.
Сам ты замкнул свой круг,
Больше не будет слез,
Правде в лицо взгляни -
Куда ж ты теперь уйдешь.
Если ты менестpель -
Хpани свои pуки от pан.
Слаб ты - дыханье хpани
От ветpа из чеpных стpан.
Если поэт - хpани
Губы свои от лжи.
Если ты воин - хpани
В бою господина жизнь.
Если свободен ты -
Хpани от плена себя.
Если пленен - хpани
Тайны, сеpдце скpепя.
Если имеешь любовь,
Хpани ее, чтоб жила.
Если учитель ты -
Хpани свое сеpдце от зла.
Если имеешь дом,
Хpани его от вpагов.
Веpу имеешь - хpани
Ее от суетных слов.
Если отец - от слез
Сына хpани своего.
Если светел твой стяг -
Хpани от гpязи его.
Если pастишь цветок -
Хpани его от тени.
Если же ты коpоль -
Душу от клятв хpани.
Как бы ни были здесь
Чисты твои пути,
Клятва сначала спит,
Только умеет pасти.
Клятва войдет в твой дом,
В землю швыpнет венец.
Если наpушишь ее -
Это будет конец.
Клятва встанет от сна,
Выpастет до небес.
Если исполнишь ее -
Тоже конец тебе.
Клятва войдет как бpат,
Тpонет тебя за плечо.
И, исказив лицо,
Тpонет сеpдце мечом.
Всех, кто веpен тебе,
Тяжестью втопчет в пpах.
Hет, не для коpолей
Клятвы - огонь в устах.
Клятва возьмет свое,
Hам тебя не спасти.
Да что ж говоpить тепеpь,
Если поpа идти.
Счастлив был - так хpани
В памяти счастья дни.
Если ты слово дал -
Веpность слову хpани.
(Если же ты вассал -
Веpность лоpду хpани).
Опубликовано с разрешения автора
* * *
«… Фелагунд же, видя, что покинут всеми, снял серебряный венец Нарготронда и бросил себе под ноги, воскликнув:
- Нарушайте данную мне присягу, я же клятвы своей не нарушу!..»
ОБЕСКРОВЛЕННЫЙ ГОРОД.
(Из цикла «Поход рыцаря Инглафа»)
...И когда среди дня опустилась ночь -
к ней никто еще не был готов,
Ни один еще не разглядел всех звезд
и не вырастил всех цветов,
И еще не исправленной неправоты
ни один не увидел всей -
Так зачем удивляться, что в городе их
в час ночной не нашлось дверей.
Ведь каждый из них был слишком горд,
что сказать: «Я боюсь умереть»,
(Но всегда было легче кого-то убить,
чем стоять и молча смотреть,
А потом понять, как пройдет угар,
что убили совсем не того,
И исправить все еще раз, пока
не останется никого).
А король смотрел каждому из них
туда, где он помнил лицо,
И то, что он видел, дивило его,
хоть и раньше он не был слепцом,
И каждый заметил, что это - исход,
и ждали ответной боли,
Но он только сказал: «Что же, делайте так,
пока не узнаете боле».
Так бывало всегда, что, прячась во мгле,
мы становимся цвета мглы,
Лишь когда приходит последний пожар,
вспоминаем, что мы светлы,
Но тогда уже поздно что-то менять,
разве только родиться вновь,
А страх, если ты поддашься ему,
убивает любую любовь.
В черном доме без окон и с дверью вовнутрь
нет ни войны, ни воли,
Но все мы вольны выбирать из зол,
пока не узнаем боле.
И потом они много факелов жгли,
но вокруг не стало светлей;
Обескровлен город, а кровь городов
священна, как кровь королей;
И в разрывы неба светила звезда,
но никто не смотрел туда,
И цветы росли вопреки войне
на курганах или в садах -
Кто теперь разберет и кому есть печаль -
лишь смертельно жаль одного:
Когда ночь придет в этот город опять
«Расскажи о золоте прежнем,
Ты ведь видел его, ты знаешь.
Из его родников надежды
И сейчас ты сердце питаешь.
Были раны его твоими,
Все, что знал, сквозь него ты видел,
И когда ты звал его имя,
Были легкими жизнь и гибель».
- То, что взял я с собой в дорогу,
То, чем раньше владели все мы -
Рассказать бы я мог так много,
Но уста мои немы, немы.
И слова мои мертвы, мертвы,
Чтобы имя воспеть - живого.
Будь он воин господень, лорд ли -
Он ведь сам есть и дар и слово,
И кольцо Сюзерена - свету,
И вассал, то кольцо хранящий.
Только он может быть ответом
На вопрос твой - он, настоящий.
Я - гонец, что пропасть не может,
Пока он не доставит вести;
Он же - весть. Золы не дороже
Все слова о клятве и чести,
Раз теперь наша жизнь - преданье,
И для мира больного внове
То, как просто его сиянье,
То, как мало он пролил крови.
И, единственный среди многих...
..Только слава его не в этом.
Может будет в конце дороги
Он - посланием и ответом.
Все, кто пойдет за тобой - все они умрут,
Сколько бы ни было их - все они умрут.
Странен выбор такой -
Все, кто пойдет за тобой,
Станут высокой травой, и обрыв так крут.
Кто ты, чтобы их звать стать высокой травой,
Кто ты, чтобы они умирали с тобой,
Если ты ныне неправ и пути темны,
И взгляды черны, как смоль,
Да, но ведь ты их король,
Ведь ты им еще король, и они должны.
Ведь ты их король и забудь эту боль,
И прими эту роль, не мечтай о другой.
Пусть тела погубить, имена сохранить -
Так зови всех своих в свою пропасть с собой.
Раньше ты светом был и имел, что отдать,
Раньше ты знал даже цену своим словам.
Ныне куда позвать -
Ты бы не смог сказать,
Знаешь только ты сам, еще светел и прям.
И ты их ведешь,
С неба падает дождь,
Но ты все спасешь,
О, если дойдешь -
А им выбирать -
За что умирать,
А выбрав - идти,
И глаз не поднять.
Им - верить в святость твою или твой обет,
Им - обнажать мечи, и прощенья нет,
Имя твое кричать,
Им - под пыткой молчать,
И души свои спасать, обретая свет.
Знать не должен вассал -
Хэй, заметил ли ты,
Где тот свет потерял
Золотой Правоты.
И тебе одному
Провожать их во тьму -
Одного за другим,
И совсем одному
Отвечать за народ -
И за тех, кто падет,
И за тех, кто предаст -
И за них, и за нас.
И оставшись один,
Государь без дружин,
Без земель сюзерен,
В лапах каменных стен
Вспоминай, все, что знал,
И прими, что искал -
Завершенный обет
(Смерть, и руки пусты) -
И вернувшийся свет
Золотой правоты.
Пламя светилен над головой,
Холод конца времен.
Ты рассмеялся - еще живой,
Увы мне, уже обречен.
Ты говорил: «Или кто-то есть,
Кто еще верен мне».
Кто же настолько любит честь,
Чтобы идти за ней?
Ты паладин, а мы - твоя
Свита верней теней.
Нам не раздумывать, нам стоять
Всюду стеной твоей.
Иные - не то, у них есть жизнь,
Выбор, еще долги.
Медленно рушатся свода вниз,
Нам не спасти других.
Ты засмеялся, как рассмотрел
Вестника у дверей:
Пламя зрачков острее стрел,
Крылья огня острей.
Ты говорил: «Предавайте вы -
Мой же обет нерушим...»
Он головою качал живым,
Он за тобой одним.
Как я люблю тебя...Гаснет свет,
Под нимбом не видно лица,
Надо спешить, и надежны нет -
Гнев на челе гонца.
И не посмеет порваться нить,
Что же, так не скорбя,
Нам умирать, а иным - хранить
Истину про тебя.
Мелодичный звон, опустевший трон.
Клялся - так изволь, пусть ты и король,
догореть звездой, в мир упав пустой.
...Помнишь, как он пел, струнами звенел?
Средь проклятых стен ждет их черный плен,
да - во вражий стан, прямиком в капкан...
в голосе металл - он ушел, пропал...
«Верность моя, aranya, не стоит гроша,
И не она дорога, но живая душа.
Но не душа сияет на гиблом пути -
Все - как печаль перед радостью правоты»
Слышишь, ah elda, не значат почти ничего
Верность и руки твои - в чистый горный поток
Сердце свое опусти и забудь про него,
Пусть его крутит и моет текущий песок.
Ты же иди как свободный - забыв о долгах,
Мир твой прекрасен и мир твой навек обречен.
В нем можно жить или гибнуть,
Преодолеть свой страх,
Только никто не спасет и не будет спасен.
Славь же создавших сиянье господних высот
И проклинай отравившего тщетностью все,
Пей этот яд, раз в себе его ветер несет
Им и дыши, раз в себе его воздух несет.
Не отделить и, наверное, не разделить
Горя с любовью, жестокости с верностью нам.
Выход один, ah elda, чашу, смеясь, налить,
Чашу от лорда принять и прижать к губам.
Вот я склонился - как впереди темно -
Вот я кощунственно-верной своею рукой
Поднял корону твою, оглянувшись в ночь,
Встретив тебя, недоступный и страшный покой.
Знаю я, как ты мудр и велик, мой король -
Что за тени, сомненья тревожат чело?
Или в этом играет какую-то роль
Странный смертный? Его, говорят, привело
Провидение? Стоек и храбр был Беор,
И потомок его превосходит отца.
Прожигает отчаяньем мужества взор -
Он поклялся, и значит, пойдет до конца.
Что молчишь ты? Не видишь - взлетели мечи,
Твои братья клянутся, что будет война
Между нолдор и синдар. И сердце стучит,
Понимая - конец. И надежда одна -
Что не выполнит клятву и канет во тьму
Человек. И сияет Врагу Сильмарилл.
А принцесса синдар угасает в плену
У того, кто за камни кровь близких пролил...
Ты встаешь, мой король. И твердеет лицо:
«Знайте - Слово свое Барахиру я дал!»
Берен держит в руке Финарфина кольцо -
Жребий брошен. Под ноги венец твой упал.
Что же будет теперь - ты уходишь? Один?
Погоди! Погоди! Ты не знаешь, что там -
И подвалы Ангбанда, и их господин
Это смерть без надежды, я видел все сам -
Впрочем, что говорить, когда все решено.
Мой отряд отправляется вместе с тобой.
Нашей жизни отмерена чаша давно.
Надо выпить до дна. Дальше - дальше покой.
...Если я не умру,
Если солнечный свет
Не коснется, смеясь,
Мертвой длани моей -
Я вовек не вернусь
В этот гаснущий день,
Я вовек не вернусь
В этот город смертей.
«Если вправо свернешь -
Потеряешь коня».
Ну и что, этот конь -
Он такой же вассал.
«А налево пойдешь -
Потеряешься сам».
Ну и что, этот мир
Я давно потерял.
«А назад повернешь...»-
Потеряются все,
Кто уйдет в белый рай
Без меня, без меня.
Есть ли смысл выбирать -
Выбор сделан давно,
Хоть во тьме не найти
Ни себя, ни коня,
И присяги слова
Мне не вспомнить уже,
И черты ярких лиц
Потеряли свой цвет.
Если мы не умрем,
Если нежной рукой
Наших выцветших глаз
Не коснется рассвет -
Нам не будет пути,
Кроме как в небеса.
Да, Aranya, иных
Я не вижу путей.
Город был словно день,
Но забудешь ли ты,
Как у нас за спиной
Рухнул город смертей.
Черен лес, ночь черна,
И в глазах горячо.
Верно, мир обогреть
Может только пожар.
Я остался один.
Я нарушил приказ.
Я вернулся навек.
О, примите мой дар.
СЛУШАЮЩИЙ ЛЭЙТИАН
(Из цикла «Поход рыцаря Инглафа»)
Как жаждущий смотрит на воду,
Смотреть на губы певца,
В которых дрожит и гаснет
Имя твое без конца,
Имя - в сказке о смерти,
Имя - в песне о том,
Как рушились дом и крепость,
И все становилось огнем.
Как узник смотрит на солнце
Сквозь узкие окна тюрьмы,
Смотреть, руки насмерть стиснув,
Как умираем мы -
Это зовут безумьем -
Но это легчайший путь.
Наверно, мы были неправы,
Но прав ли хоть кто-нибудь
Здесь, в Искаженном Мире,
Где есть лишь любовь и огонь,
Где можно смеясь оставить
Корону, народ и трон.
Как смотрит замерзший на пламя,
Горящее вдалеке,
Смотреть на посох изгнанья,
Зажатый в светлой руке.
Мы взяли бы штурмом Ангбанд
(Двенадцать - войско богов!),
Если б не так устали
От тяжести клятв и оков,
Так что же - ведь остается
Каждому - или мне -
Смотреть на бесплотное имя,
Сгорающее в огне
Песни о смерти и горе,
Песни о вечной любви.
Если бы мы не погибли -
Мы, вассалы твои -
Мы бы сражались со смехом,
Мы бы любили тогда
Эту страшную песню
О том, что любовь свята...
Будет тропа восхожденья,
одна за другой
К вам поднимают ступени
а я на второй.
Первым отчаяньем,
Кровью моей правоты -
- Дождь нескончаемый,
Мокнут листва и кусты -
Был день отречения,
Воин бросал свой венец,
Пока с удивлением
В лица гляделся мудрец.
Был тем мудрецом я
И воином тоже был я.
Что мыслил концом я -
Лишь первая битва моя.
Я есть защитник твой,
помнишь, мы шли с тобой,
я говорил: «Дойдешь»,
И не беда с небес
падала в черный лес -
только косой дождь.
Я видел себя изнутри,
Я остался собой.
Ступеней, наверное, три,
А я на второй.
Неправду из книги сотри,
Я там был, Господин!
..И видя других изнутри,
Остался один.
Второю ступенью -
Я мудростью горя богат -
Был путь к отступленью,
Да только уже не назад.
Путь в три шага -
И уже нет дороги к своим.
Видел Врага
И сердце разбил перед ним.
Много о стойкости
Странного можно узнать:
Как на жестокости
Можно хоть как-то стоять,
А отпустив,
Став, не сдержавшись, собой,
Падай в прилив
Раненой головой.
Кто был вождем -
пусть отвечает, пока
стоит его свет.
Что-то моя
все-таки стоит рука
хоть победы в ней нет.
Спи, мой друг, по лицу
дождь проляжет опять,
мокнут трава и кусты.
Цветы у серебряных скал
Упали под плетью дождя.
Защита ли лорду - вассал,
И кто я теперь для тебя?
Какую бы принял я роль,
Иссохну ли возле воды,
Когда ты уже не король
И в друге не терпишь нужды.
А спутник тебе ни за чем, -
Тропа для двоих так узка.
Позволь же остаться ни с кем,
Меж скал у воды и песка,
Где радостью станет одно -
Как слёзы не трогают глаз,
Как длится короткая ночь,
И нет никого, кроме нас.
По травам скользящую тень
Отдать за видение в дань -
Ты снова спокоен как день
И снова не скована длань.
Ни крыльев, ни тьмы - за спиной.
В устах - ни проклятье, ни смех.
Зачем тому нужен другой,
Кто сам отвечает за всех.
Кто в землю пал, лишившись сил -
Имел на это право,
Кто как слепой тебя любил -
Был бесконечно прав.
Один из нас почти дошёл -
Но стал любимцем славы,
И полной грудью воздух пил,
В своей крови упав.
*
Второй из нас - он жил смеясь
И зов холодный принял,
Наверно, просто и без слёз,
Как птичий зов домой.
Вот только что ж я ещё здесь,
В губах лаская имя,
Хотя уже не дозовусь
Тебя, о милый мой. * А третий как и был солдат -
Так стал солдат крылатый,
И больно не было ему
(Да, повезло опять).
Так в землю следом за тобой,
Мой лорд, твои солдаты,
Так небо следом за тобой
Учились принимать.
*
А я бежал спасти тебя
(Как будто не бессмертный!)
А я хотел спасти тебя,
Да только не сумел.
А ты хотел спасти нас всех
От смерти и от скверны,
А ты хотел спасти нас всех,
Вот только не успел.
*
А ты горел, как медь звезды -
Я так тебя запомнил,
Разрублена моя труба
(Хэй, воин, что ты дашь,
Чтоб после дня конца, когда
Поднялось Солнце тёмным,
Опять открыв свои глаза,
Увидеть день - не наш.)
1 - Эдрахиль, 2 - Галтир, 3 - Халатир, 4 - я (как в "Победе")
Ветер черный летит,
Гонит капли и снег.
Конь споткнется на льду,
Волк луны не найдет,
Утром не рассветет
- Инглаф, Инглаф, ответь,
Что же будет теперь,
Что наутро нас ждет?..
О, я думаю, ночь,
О, я думаю, ночь…
Кто без трепета шел,
Чьи глаза словно день,
Кто сильнее, чем рок,
Кто вернется за мной
В непроглядную тень -
И в руках его рог,
Чтоб трубить среди сна,
Призывая - домой…
Разбивая стены отчаянья…
"Знай - поход ваш на смерть,
Лишь отвага - твой свет,
Этот ветер - ночной,
Не из шхер твоих снов."
Инглаф, Инглаф, ответь,
Скоро ль будет рассвет?
Приказавший нам быть
Будет плакать о нас,
И в руке Его нить
Ты разрежешь, смеясь,
Будто ночи и нет…
Будто дом твой - земля,
Свет и вежество в нем,
И богат и любим
Странник с белым мечом,
Будто смех короля
От изгнанника стен
Я услышу еще,
И останусь твоим,
Будто мир тебе брат,
И свободен, кто свят…
Так и будет всегда -
- Пока не рассветет.
Видишь, наша звезда
Ярче прочих огней,
Это смерть без надежды
И то, что за ней,
Это наша звезда,
По дороге домой,
Это наша свобода
- И ветер как лед…